Чем выше у человека положение в обществе, и чем больше это положение является неформальным и устойчивым по всем возможным признакам (лидерство, красота, живой ум, уместность произвольного поведения) тем более хорошим с этим человеком будет секс, даже при резко негативном его отношении к партнёру и при его нежелании секса.

При этом допустимость насилия по правилам приличия тем меньше, чем выше положение в обществе, занимаемое объектом сексуального желания. Применить насилие к значительно вышестоящему человеку в обществе недопустимо, даже если имеется значительный перевес в силе. Насилие наоборот — высшего над низшим — допустимо и правилами поддерживается, но в этом случае насилие сексуально не окрашено, а производится для укрепления и подтверждения власти. Совмещение насилия, подтверждающего власть, с насилием сексуальным обычно не происходит. Нечто похожее на такое сексуальное насилие вышестоящего происходит в особом случае — после демонстрации своей власти нижестоящего перед вышестоящим, что есть крайне редкое явление и требует нарушения порядка в подчинённом коллективе с приходом в него новичка-лидера.
Этим можно утверждать — сексуальные аллюзии и фантазии подчинённого в отношении вышестоящего, когда он не сравнился с ним по власти над коллективом, не имеют под собой никаких реальных оснований. Подчинённого в таком случае ожидает подчинение и только подчинение, а не сексуальная связь с вышестоящим. Для возможности сексуальной связи нужно перестать подчиняться вышестоящему, и получить от коллектива такое право для себя.

И вообще, нужно заметить существование непосредственно с этим связанной популярной идентификации женщины мужчиной исключительно в качестве объекта сексуального воздействия или сексуальной активности. Можно сказать, что мужчина понимает и воспринимает женщину только через её вагинальное поведение, что, разумеется, является искажённым (и, в рамках социума, — социально искажаемым, социально программируемым) восприятием.