Если в пылу спора или дискуссии во время одного из самых противоречивых столкновений людей с бескомпромиссно различными взглядами, напомнить собеседнику, что он всего-навсего лоун, как, впрочем, и я сам, то тогда дискуссия скоро затихает, а категоричность позиции противника в споре быстро сходит на нет. Тебе не удалось его переспорить с его ослиным упрямством, но он всё-таки потерял к тебе свой нежелательный и назойливый интерес, мешающий спокойно работать. Неплохой у тебя результат, почти победа в споре. Но ещё быстрее он бы заткнулся, и даже признал бы за тобой победу, если не вежливо напомнить ваше общее никому не завидное положение, а накричать на него, покрыть матом, показать к оппоненту максимальное неуважение и бестактность — словом, открыть ему глаза на то, что ты его неизвестный до этого мгновения господин. Используй для этого надёрганные цитаты озлобления из разных доступных источников, а часть — из откровенно пародирующих простонародье, не задумываясь о смысле и соответствии текущему моменту и текущим событиям. А своим лоунством ты так — прикрывался до поры до времени, это у тебя была такая мимолетная господская блажь, а прихотливость хозяина поневоле знакома всякому лоуну, и это узнавание должно настроить твоего собеседника на подчинение.
Осознавший это твой оппонент становится тихим и вежливым, начинает по-холопски тебя уважать и пред тобой преклоняться. Теперь главное для тебя — не выдать себя своим подчинением перед вашим общим начальником, поставив в неудобное положение своего вассала, о таинственный сударь!

Да — не смею, сударь, спорить: после такого чудесного обретения своего высокого происхождения, нужно позаботиться, чтоб заменили заголовок, — этот уже не актуален и нелеп. Подобные тому что в заголовке вольные указания невообразимы и чересчур дерзки.