Ответственность лоуна довольно высока, но это не афишируется и не выставляется напоказ, а раз так, то лоуны этого не знают. Ответственность лоуна заключается не в том, чтобы знать своё дело и делать его как следует до конца, а в том, чтобы любыми судьбами избежать — косвенно связанного с его участием, но часто не зависящего напрямую от его действий, — краха большой части оборудования или системы. То есть — ответственность лоуна сводится или к искусству обвинять другого лоуна в нарушении предписаний, сваливая на него груз своей ответственности, или к знанию секрета безаварийной и надёжной работы того комплекса, к которому он имеет отношение. В любом случае, ответственность лоуна необычайно высока, несмотря на незначительное положение в иерархии, а возможно и вследствие этого. Всё, что только можно свалить на вину лоуна — начальники охотно свалят на его вину, и размер воображаемой кучи лоунской вины их никогда не смутит. Они готовы узнать бесконечность испорченности подчиненного им лоуна, жадно ждут подтверждений. Таков обнажённый человеческий фактор, запрещённый к обсуждению.
Когда дело доходит до издержек от этой большой неоговоренной ничем и никем ответственности, то лоун часто не согласен их нести, но его лишают слова и слушателя как провинившегося и напроказничавшего. Не согласиться с этой странной ответственностью лоун может только прекратив своё общение с дорасами. Остающийся лоуном лоун ропща соглашается с этой ответственностью, издержки обманной ответственности покрываются за его счёт.

Если должностную ответственность считать опасностью, то наибольшая ответственность возлагается не на того, кто управляет людьми и талдычит мантру о возложенной на него большой ответственности, за действия которых его, якобы, могут посадить в тюрьму, но не давая при этом с собой спорить, а тот, кто ближе всех остальных географически находится к опасному или вредному фактору, кто вступает в контакт с опасным объектом, выполняя приказ.

Если лоуну, подобно диверсанту, специально вести дело к краху оборудования или системы, то вместе с крахом его самого ожидает крах и непредвиденные и неоговоренные заранее санкции, если "плохо ляжет карта" то это вплоть до уголовного преследования, или даже его казни. Ему, как в таких случаях говорят, ""казнь" обеспечена": насолят и изведут так сильно, как только смогут. Лоуну-диверстанту после проведённой диверсии нужно висеть, ухватившись за верёвочный трап вертолёта сообщников — только так спастись, иначе судить его будут не за диверсию, а за несправление со своими служебными обязанностями. Ведь никому нет дела до диверсий лоуна и их тайного организатора, лоуна нет, не существует, есть только точка приложения руководящих усилий.
Всё будет наоборот, если вести речь о высокопоставленных диверсантах — руководство как таковое априори на практике не виновато в крахе возглавляемой им системы. Серьёзные наказания даже для непосредственного руководства лоунов — редкие исключения. Вот мелкие наказания непосредственным руководителям за проступки лоунов выносятся часто, уменьшают зарплату снятием части премии — демонстрируют договорную "высокую ответственность" непосредственных руководителей для указания лоунам, примиряют их с ролью "козлов отпущения". Делается это в обстоятельствах несущественности в денежном выражении депремирования руководителей и незначительности соответствующих приказов по сравнению с подобными же приказами, но составленными на лоунов. Приказы на лоунов — бумаги более значительные, ведь самих лоунов, как приведений — не существует, и если бумага указывает на обратное, когда по бумаге видны преувеличенные и раздутые проказы призраков — с этим сразу же нужно что-то делать.